В июле 2002 года — вскоре после погромов футбольных фанатов на Манежной площади — в России появилось антиэкстремистское законодательство. За 19 лет образ экстремистов изменился до неузнаваемости: от радикальных неонацистов до мирных граждан, публикующих посты в социальных сетях или выходящих на митинги. Что вообще считать экстремизмом, если понятие невероятно широкое? За что российское антиэкстремистское законодательство критикуют в мире и что под экстремизмом подразумевают в Европе? И остались ли в России «настоящие» экстремисты? В новом эпизоде подкаста «Россия закрывается» говорим об этом с директором информационно-аналитического центра «Сова» Александром Верховским. А еще беседуем с фотографом Владимиром Гердо, который застал погромы на Манежке в 2002 году, чтобы понять, как за 19 лет изменился протест и сами протестующие.
В июле 2002 года — вскоре после погромов футбольных фанатов на Манежной площади — в России появилось антиэкстремистское законодательство. За 19 лет образ экстремистов изменился до неузнаваемости: от радикальных неонацистов до мирных граждан, публикующих посты в социальных сетях или выходящих на митинги.
Что вообще считать экстремизмом, если понятие невероятно широкое? За что российское антиэкстремистское законодательство критикуют в мире и что под экстремизмом подразумевают в Европе? И остались ли в России «настоящие» экстремисты? В новом эпизоде подкаста «Россия закрывается» говорим об этом с директором информационно-аналитического центра «Сова» Александром Верховским.
А еще беседуем с фотографом Владимиром Гердо, который застал погромы на Манежке в 2002 году, чтобы понять, как за 19 лет изменился протест и сами протестующие.
Ссылки:
— Отчеты центра «Сова»: https://www.sova-center.ru/misuse/
— Подкаст «Прецедент России» о ФБК: https://team29.org/podcast/fbk-ekstremizm/